Про старый шкаф

Скрепят половицы, а на стенах незамысловатый рисунок в мелкий цветочек. Обои наклеены на старые газеты, и то тут, то там свисает словестный обрывок под потолком, у косяков дверей и оконных рам. Краска на подоконниках облупилась как в сухой пустыне, и под ней спряталось нечто настоящее и первозданное. Тут же, между оконных рам, обвитых столетней паутиной, останки летающих, жужжащих, кусающих, надоедливых.. И когда моешь окна, то стараешься не задеть, быстрее смахнуть, чтобы, не дай Бог, не трогать тела бренные, погибшие в неволе, засохшие и почему-то ещё более неприглядные.

Старый шкаф, доверху набитый книгами и какими-то бесполезными журналами, годами скапливающимися и теперь пылящимися в углу деревенского дома. Корешки книг разноцветные, тусклые от ушедшей новизны и различны на ощупь. Я люблю гладить книги.. кажется, что прикасаясь к ним, разгадываешь тайну названий, подглядываешь в работу издателей, в мысли художников, оформивших то или иное издание..Потрёпаные корешки обычно у самых ходовых книг, или у тех, которые манили "полнотой", но были засунуты обратно в страхе не осилитъ.

Этот шкаф сопровождал меня всё детство. Стоял по левую руку от стола и отражал дневной свет в стеклянных ползающих дверцах. В деревянном корпусе нет ни ценности, ни какой-то особой элегантности - он стоит один, забитый книгами в два ряда, наделённый 4 ящиками снизу и слегка медлительный оттого, что стеклянные створки не хотят двигаться в положенном им направлении. Оттого, что никак не добраться до дальних рядов торчащих кое-как журналов и поставить их как надо. Оттого, что лень..

Нехотя, оставляешь всё так, как есть, обещая навести порядок, оставляя неподвижную дверцу и пытаясь дотянуться рукой за нужной книжкой. Впрочем.. все они взрослые и без картинок.

Манило меня название "Люди как боги" автора, чья фамилия начинается на С. Снегов? Снегирёв? А может и не была это вовсе С.? Решая очередную задачку по математике, то и дело задумчиво осматриваешь полки, снова и снова натыкаясь на сероватый корешок с чётким и ясным названием. Люди как Боги.. А почему как Боги? А какие люди? И про что там написано, в этих желтоватых, пахнущих временем страничках?

Время... прогнуло полки, покосило стойкие и поредевшие ряды книжек. Что-то сейчас красуется на моих дорогущих и современных библиотечных полках, а что-то забыто на века и ждёт своего часа - обрести новых хозяев или сгинуть тут, с едва прогядывающими через паутинные стёкла лучами солнца и запахом пыльных покрывал, угля, бумажных мешочков с семенами, яблок, клеёнки на столе..

Тронет ли их рука ненасытного, не соблазнённого или пресыщённого Донцовой, Марининой, Акунином, Мураками? Вернётся ли он сдуть пыль осевшую и погрузиться в миры других эпох?

Стою на коленях. Дверцы поддались и, как старые корабли, скрепят в щелях дерева, продвигаясь и открывая ряды с чем-то таких родным и загадочным.

Первая же книга открывается в середине, с вложеным цветком герани. Судя по всему, он был когда-то розовым, с пролодговатыми и частыми лепестками, запах которых смешался с общим запахом детства и подоконников. Страничка за страничкой, и передо мной мелькают не слова новой старой книги, а листочки, ажурные сплетенья соцветий, кем-то вложенных сюда. И забытых. Я аккуратно вынимаю один, рассматривая плоский силуэт... Было время, когда хранились они в коробочке, и были приклеены на открыточке маме к 8 марта, ко дню рождения или просто так, без повода. Когда ломались и трескали засохшие стебли. Когда превращались в нечто неприглядное и совсем не то, что при цветущей и благоухающей жизни..

Старые книги пахнут цветами. вы нюхали? нет? попробуйте.. Запахи, как птицы. Они вьют гнёзда в носу, в одежде, в однотипных коврах на стенах, в старых клеёнках, которыми бабушка аккуратно выстилала ящики, в газетных обложках книг, которыми было принято обёртывать. Сейчас я уже навряд ли смогу повторить тот удивительный процесс измерения нужного куска газеты или обёрточной бумаги (чтобы выглядело человечнее), обёртывания, подгибания и проглаживания. Удивительно! И это было.. и тоже кануло куда-то в небытие. И стоит тут же, на полках, неприглядное, скрывающее под собой истинное название. А между тем относились бережливее. Брали всё, читали всё и аккуратно хранили на полках, чтобы когда-то потом, старые собрания сочинений поменять на новые, в современных обложках с позолоченными буковками и цифрой 2005 в строке года издания.

На нижних полках раритеты - "Крестьянка", журналы моды и садовода огородника. Чёрно-бело-жёлтые странички, схемы, статейки.. кем-то когда-то прочитанные, и сейчас совершенно бесполезные. Некуда им тягаться с мировыми просторами Интернета, с новыми достижениями, с новыми методиками, открытиями. Беру один. Пускай у меня сохранится, как образец того, что было.. как гость из прошлого, сохранивший в себе знаний того поколения в годы, когда я родилась.

Книги стоят в грустном молчании.. Выбираю парочку более-менее хорошо сохранившихся, что-то говорящих именем автора или даже названием. Им повезло, а остальные будут ждать моего возвращения. Или просто их возвращения - рук человеческих, листающих, гладящих. Закрылись стеклянные дверца, словно двери в тот мир неизвестный. Детство будет стоять тут, и невозможно выбросить, и не хочется рушить. Лишь частичка стоит у меня, притаившись на одной из полок.

Что написал С.? Об этом я пока не хочу знать.. не хочу нарушать ту загадочность, то детское представление о содержании. И вот - стоит он, старый, желтоватый, с покосившимися ящиками шкаф. И таятся в нём запахи, чьи-то фантазии и сорванные цветы. И не хочется ворошить всё это, но хочется каждый раз подойти, провести рукой и окунуться в старое. Вспомнить кукол, которые когда-то сидели наверху шкафа, коробки игр, теснившихся под нижними ящиками на полу, красную закладку детской азбуки, атласной ленточкой свисающую вниз. Вспомнить всё и медленно отойти, задержать воздух в лёгких, чтобы не расплескать, крадясь прочь.. .. чтобы в один день вернуться и заскрипеть пыльными дверцами.

(06.06.2009)